Структурные облигации, которые банки предлагают как более доходную альтернативу депозитам, на деле оказываются не столь выгодными и зачастую уступают вкладам. К такому выводу пришли аналитики Центробанка, изучив результаты, которые принесли бумаги, погашенные в 2019–2020 гг. Например, средневзвешенная доходность облигаций, погашенных во II–III кварталах этого года, составила всего 4% годовых в рублях при том, что даже сейчас, на историческом минимуме, средняя максимальная ставка вкладов на год в крупнейших банках составляет 4,4%. А, например, в начале 2019 г. она была 7,5% годовых.
Банки, выпускающие такие облигации, при этом сулят доходность по ним куда выше. Например, по выпускам, которые сейчас предлагает к покупке Сбербанк — крупнейший эмитент таких облигаций, — потенциальная доходность составляет 6,5–10% в год, говорится на его сайте.
Особенность структурных, или инвестиционных, облигаций в том, что инвестору гарантирован возврат вложенных средств, а вот доход заранее не известен (структурные облигации без защиты капитала доступны только квалифицированным инвесторам). Инвестору, как правило, гарантируется выплата только символического купона 0,01% годовых, а основная часть дохода зависит от поведения какого-либо базового актива (фондового индекса, процентной ставки, курса валют или отдельных акций или их корзины и т. д.). При неблагоприятном исходе — если базовый актив будет вести себя не так, как прописано в условиях выпуска облигаций, — инвестор может вообще не получить эти выплаты.
Такие облигации пользуются все большим спросом населения. По данным ЦБ, к октябрю россияне вложили в российские структурные облигации 195 млрд руб. против 83 млрд годом ранее. Еще 294 млрд руб. приходится на структурные облигации, выпущенные по иностранному праву. Наиболее популярны (63% вложений) бумаги с привязкой дохода к иностранным акциям. Регулятор объясняет это ослаблением рубля и высокой волатильностью акций в этом году: «Резкая просадка в марте и дальнейший переход к росту могли сформировать у инвесторов ожидания быстрого заработка в случае покупки данных бумаг».
Однако уже погашенные облигации далеко не всегда приносили доходность выше, чем по вкладам, следует из подсчетов ЦБ. Регулятор приводит список из 47 погашенных в 2019–2020 гг. выпусков, только 11 из них принесли доходность выше 10% годовых. При этом с начала 2019 г. доходность по погашаемым выпускам стала постепенно снижаться, указывают аналитики ЦБ. Наиболее же репрезентативными, по их мнению, являются результаты II и III кварталов 2020 г., так как до этого размер погашений был несущественным. Доходность выпусков, погашенных в этот период, взвешенная с учетом их объема на счетах физлиц, составила 4% — то есть оказалась на уровне инфляции и ниже доходности по депозитам, хотя структурные облигации зачастую предлагаются крупнейшими банками как альтернатива вкладам, указывают аналитики ЦБ.
Почему так вышло
Во многом такой низкий результат связан с нелинейной формулой расчета купонов по таким облигациям, которая не предполагала сильной волатильности базовых активов, объясняется в обзоре. Невысокий уровень реализованной доходности по погашенным выпускам может привести к сокращению спроса на новые выпуски и снижению популярности этого продукта, считают аналитики ЦБ.
Как и любой инструмент, предусматривающий возможность получения повышенного дохода, инвестиционные облигации несут в себе риск, реализация которого приводит к получению дохода менее ожидаемого, признает представитель Сбербанка. Однако по отдельным выпускам доходность может значительно превысить классические инструменты сохранения накоплений и в любом случае инвестор не несет потерь, подчеркивает он. Из погашенных в этом году 42 выпусков инвестиционных облигаций Сбербанка в 24 выпусках инвесторы при погашении получили только сумму номинала и гарантированный купон без выплаты возможного дополнительного дохода. По тем облигациям, по которым выплаты в 2020 г. были сделаны (как итоговые выплаты при погашении, так и промежуточные), средневзвешенная доходность составила 5,62%, что примерно в 1,5 раза больше ставки годовых депозитов, принимавшихся Сбербанком в начале 2020 г., говорит его представитель. (Правда, в момент размещения облигаций ставки депозитов были выше: последние годы они снижались. — VTimes.) Наибольшую доходность, по данным представителя Сбербанка, принесли облигации с привязкой к ценам драгоценных металлов и иностранных акций.
Подобные инструменты — это промежуточный вариант между консервативной инвестиционной стратегией сбережений в депозитах и более агрессивной стратегией в виде торговли на фондовом рынке, со снижением ставок на депозиты приток средств в этот сегмент продолжится, отметил представитель ВТБ, но какую доходность принесли структурные облигации его банка, не сказал.
ЦБ не приводит статистики по доходностям структурных облигаций по иностранному праву, так как большинство этих облигаций не торгуется на биржах, обращает внимание зампред правления по инвестиционному и страховому бизнесу «БКС мир инвестиций» Эдвард Голосов. По его словам, БКС выпускает именно такие облигации, средние доходности выпусков составляют 8–9% в иностранных валютах и более 10% в рублях. Более высокую доходность он объясняет тем, что такие бумаги включают в себя продукты с неполной защитой капитала, а то и без защиты вообще: «В них больше риска, так как нет гарантии возврата суммы инвестирования, поэтому и средний доход по ним выше. Инвесторы просто получают свою премию за риск».
Доход по инвестиционным облигациям никто и не обещает, так что такой результат не удивителен, говорит управляющий директор отдела рейтингов структурированного финансирования «Эксперт РА» Александра Веролайнен. Это становится понятно, если разобраться в том, как конструируются такие облигации, указывает она: привлеченные от инвесторов деньги делятся на две части, основная идет на покупку надежных, но низкодоходных активов высокого класса (например, ОФЗ), которые и должны обеспечить возврат номинала облигации ее владельцу, а остальное — на реализацию инвестиционной идеи (чаще всего для этого используют опционы). Если она выстрелит, инвестор получит повышенный доход. Если нет, то только вернет номинал за счет дохода от консервативной части вложений, но за вычетом комиссии банка.
Это не значит, что такие облигации плохи, но это инструмент с повышенным уровнем риска, продолжает Веролайнен: в отличие от вклада, где ставка зафиксирована договором, владелец таких облигаций получит доходность только при благоприятном стечении обстоятельств. Если он готов рискнуть и верит в какую-то идею (например, в рост золота или другого базового актива), такие облигации действительно могут стать способом диверсифицировать портфель, признает эксперт, но ждать гарантированного дохода не стоит. «И, безусловно, нельзя называть такие облигации альтернативой вкладу, крайне важно, чтобы банки правильно информировали клиентов и разъясняли им особенности этого продукта», — подчеркивает Веролайнен.
Иначе может повториться ситуация с инвестиционным страхованием жизни, которые банки несколько лет позиционировали как более доходную альтернативу вкладам. Они продавали полисов на сотни миллиардов рублей в год, но в итоге доход оказался намного меньше потенциального. Этот пример часто приводит ЦБ. Важно, чтобы люди не разочаровались, говорила председатель ЦБ Эльвира Набиуллина о приходе розничных инвесторов на фондовый рынок: «Чтобы это была долгосрочная тенденция, а не краткосрочная, как, например, с бумом инвестиционного страхования жизни, когда люди просто разочаровались и отвернулись от рынка».
