Одна из первых ветряных электростанций в России расположена на Командорских островах — группе малонаселенных скалистых островов со скудной растительностью примерно в 200 километрах от восточного побережья страны в Беринговом море.
Мини-ветряная электростанция была построена после того, как Дания пожертвовала две турбины в 1990-х годах. Станция была разработана для того, чтобы сократить зависимость 700 жителей острова от дизельного топлива для производства электроэнергии. Из-за частых штормов и нерегулярных транспортных связей топливо здесь может стоить вдвое дороже, чем на материке.
Когда Георгий Сафанов, директор Центра экономики окружающей среды и природных ресурсов Высшей школы экономики, недавно посетил острова, он заметил, что работает только одна из четырех ветровых турбин. На следующий день ситуация была такой же — работала другая турбина, но остальные три были отключены.
«Я спросил местных жителей: "Почему вы их не используете? Они здесь, это бесплатная энергия для вас"», — сказал Сафанов The Moscow Times.
Ответ, по его словам, дает полное представление о подходе России к возобновляемым источникам энергии.
«Они ответили: "Мы могли бы использовать их все, но у нас еще есть дизельный генератор. И он принадлежит ребятам, которые близки к нашей деревенской администрации"».
«У России есть огромный, огромный потенциал для возобновляемых источников энергии, везде и во всем — солнечных, ветровых, гидроэнергетических, геотермальных, наконец, биотопливо. Но экономика вокруг энергосистемы очень традиционна и коррумпирована», — сказал Сафанов, добавив, что эти проблемы тормозят российскую индустрию возобновляемых источников энергии.
Нереализованный потенциал
Согласно статистическому обзору мировой энергетики, проведенному British Petroleum (нефтегазовая компания со штаб-квартирой в Лондоне), в 2019 году только 0,16% российской электроэнергии было произведено из возобновляемых источников. Средний мировой показатель составляет более 10%, а в Европе около 20%. Хотя Россия занимает четвертое место в мире по общему производству электроэнергии, она занимает 109-е место по возобновляемым источникам энергии.
Аналитики и отраслевые данные говорят, что ситуация в России вряд ли изменится, когда она выйдет из пандемии коронавируса, несмотря на то, что некоторые крупнейшие экономики мира выделяют значительные дополнительные средства для борьбы с изменением климата и ускорения декарбонизации.
«В Европе в планах реагирования на кризисы проекты по возобновляемой энергии и климату стоят на первом месте. В наших... мы не видим масштабных планов перезапустить российскую экономику, используя безуглеродные технологии или инвестируя в безуглеродные проекты», — сказал Алексей Жихарев, директор Ассоциации развития возобновляемой энергетики (RREDA).
Несмотря на то, что Кремль нацелен на производство 4,5% российской электроэнергии из возобновляемых источников к 2024 году, Жихарев говорит, что даже если каждый разрабатываемый сейчас проект будет запущен вовремя, в наилучшем сценарии цифра составит только 1%.
«Среднесрочные планы в отношении мощности [возобновляемых источников] находятся на очень низком уровне — даже по сравнению с нашими соседями, такими как Украина, Узбекистан или Казахстан, уже не учитывая Китай или США», — добавил Жихарев, отметив, что в год Китай вводит в 100 раз больше мощностей новых проектов возобновляемых источников энергии, чем Россия.
В последней энергетической стратегии Кремля, действующей с июня и рассчитанной до 2035 года, мало говорится о возобновляемых источниках энергии или о переходе на чистую энергию, говорит Мария Шагина, исследователь, занимающаяся энергетическим сектором России. Это даже приводит к увеличению инвестиций в угольные проекты, которые многие считают самым грязным видом ископаемого топлива. Когда Россия говорит о диверсификации энергетики или о переходе к энергоресурсам, это обычно означает балансирование экспортных рынков для жизненно важного экспорта нефти и газа общей стоимостью в несколько миллиардов долларов, добавила она.
«Стратегия определенно находится на шаг, если не на два шага, позади того, что происходит. И пандемия только усугубила это и ухудшила ситуацию», — сказала Шагина.
Совершенно не подготовлены
По словам Татьяны Митровой, директора Энергетического центра Московской школы управления Сколково, Россия «совершенно не готова» к миру, который отказывается от углеводородов и все более вовлекается в решение проблемы изменения климата.
«Российское правительство… очень скептически относится к антропогенной природе изменения климата», — сказала она The Moscow Times. Это приводит к пассивному подходу к зеленым инициативам, когда просто ставится галочка. Например, запоздалая ратификация Россией Парижских климатических соглашений, когда Кремль в итоге подписал соглашение, но выбрал базовый уровень выбросов настолько высокий, что практически не требуется усилий для обеспечения его соблюдения.
Митрова — одна из тех, кто подталкивает российское правительство к стимулированию возобновляемых источников энергии, чтобы сделать экономику более зеленой.
«Мы должны использовать этот момент, когда государство запустит пакеты стимулов для экономического роста, чтобы использовать хотя бы некоторую их часть для зеленых технологий».
Однако подробный пакет зеленых предложений, представленных российскому правительству в последние месяцы, не был встречен с энтузиазмом. Аналитики говорят, что государственный интерес в поддержке энергетической отрасли концентрируется на крупных и геополитических проектах, таких, как соглашение ОПЕК+, налоговые льготы для арктических нефтяных или СПГ-проектов, а также на трубопроводах вроде «Северного потока-2» в Европу и «Силы Сибири» в Китай.
«Такие цели, как декарбонизация и увеличение доли возобновляемых источников энергии, не являются приоритетными, — говорит Жихарев из RREDA. — В правительстве нет "единой позиции" относительно поддержки отрасли возобновляемых источников энергии». Некоторые видят в ней потенциальный рост отрасли и источник квалифицированных высокооплачиваемых рабочих мест, в то время как другие утверждают, что возобновляемые источники энергии увеличат затраты на электроэнергию для потребителей, сказал он.
Другие считают, что мощное лобби корпораций, работающих в сфере ископаемого топлива, также сдерживает потенциальное развитие возобновляемых источников энергии в России.
«По-прежнему очень мало стимулов для перемен. Есть заинтересованные группы, которые довольны статусом-кво... и многие официальные лица, принимающие решения, все еще не верят в перспективы зеленой энергии», — сказал Игорь Макаров, руководитель департамента мировой экономики ВШЭ.
«Предпочтение отдается классическим энергетическим монополиям — большие рынки следует отдавать лучшим друзьям», — пояснил Сафанов.
«Даже в тех регионах, где есть большой потенциал зеленой энергии, таких как Камчатка, мы видим, что "Газпром" построил там газопровод, поэтому каждый должен использовать газ. У нас нет планов для больших зеленых проектов или крупных приливных электростанций».
Те, кто надеется, что пандемия коронавируса, падение потребления энергии и нестабильность на рынках нефти и газа могут вызвать переосмысление проблемы, скорее всего, будут разочарованы.
«Внутри России коронавирусный кризис считается временным, краткосрочным вопросом. Это несколько месяцев, а не долгосрочная проблема. Так почему мы должны менять нашу модель сейчас? Изменение климата — более масштабный и долгосрочный кризис — вообще не рассматривается», — сказал Сафанов.
Внешнее давление
Хотя «новая зеленая сделка» в европейском стиле может быть снята со счетов, не исключено, что Россия окажется под давлением усилий по декарбонизации со стороны своего крупнейшего торгового партнера.
Продолжающееся развитие использования низкоуглеродистых источников энергии в Европе, а также потенциальные возможности для введения углеродных пошлин могут значительно повлиять на российский экспорт энергоносителей. Аналитики сходятся во мнении, что катализатор зеленых изменений в России, скорее всего, будет исходить от внешнего экономического давления, а не из внутренних соображений или желания противостоять изменению климата.
Некоторые крупные российские корпорации, имеющие доступ к западным рынкам, уже осознали растущую важность стандартов окружающей среды, социальной сферы и управления (ESG).
«Российские экспортеры проявляют все больший интерес к сектору возобновляемых источников энергии, — говорит Жихарев. — Они ищут возможности для заключения соглашений о прямых закупках с производителями возобновляемой энергии. В течение следующих трех-пяти лет это будет очень активной тенденцией, поскольку компании начинают понимать, что конкурентоспособность их продуктов на мировом рынке может быть потеряна».
Производитель алюминия «Русал» развернул различные программы по использованию низкоуглеродистых продуктов и сокращению выбросов, в то время как частная нефтяная компания «Лукойл» взяла на себя обязательство стать чистым эмитентом с нулевым выбросом углерода к 2050 году.
Однако, как считают сторонники зеленой энергии, это давление еще не достигло критической точки.
«Им достаточно начать обсуждение зеленых проблем, изменения климата и возобновляемых источников энергии, но не делать никаких кардинальных изменений в государственной политике России», — сказал Макаров. Более того, Россия не так подвержена влиянию таких западных тенденций, как ESG, поскольку основными источниками инвестиций являются государственные или контролируемые государством банки, а не иностранные инвесторы.
Заглядывая в будущее российской отрасли возобновляемых источников энергии, Сафанов пришел к выводу: «Я не вижу каких-либо внутренних драйверов для существенных изменений. Это долгий путь с крошечными шагами. Если мы продолжим наш нынешний подход к возобновляемым источникам энергии, мы получим от них примерно 40-50% нашего энергетического баланса. Но только к концу века».
